"Aspergirls" Глава 1, часть 1

[amhran-na-habhann]

Глава 1
Чтение, воображение, савантизм и необычные интересы

Известно, что люди с синдромом Аспергера любят информацию — но почему? Информация служит якорем для наших мыслей, она дает нам самоидентификацию. Информация — это то, что мы можем контролировать. Информацию не нужно пытаться очаровать, с ней не нужно ходить в кафе или стараться произвести на нее впечатление. С ней мы можем делать все, что пожелаем.

Мы испытываем неуемную жажду знаний. Нас влекут к себе страницы книг, и мы не хотим ждать детского сада, чтобы научиться читать. Мы не хотим ждать первого урока музыки, чтобы извлечь мелодию из загадочного инструмента, стоящего в углу. Зачастую уроки нам и не требуются.

«Я научилась читать по передачам “Sing Along with Mitch Miller”. * Однажды я взяла в руки книжку «Кот в сапогах», и слова вдруг обрели для меня смысл.» (Widders)
* “Sing Along with Mitch Miller” («Поём с Митчем Миллером»), цикл телепередач 60-х годов, где песни сопровождались субтитрами наподобие караоке.

Мой собственный процесс обучения чтению был логичным и быстрым. Я помню, как попросила маму показать мне алфавит. Усвоив, что «А – это арбуз, Б – барабан» и т. д., я сразу выучила и звуки. Как только она показала мне все буквы, через несколько минут я уже взяла книгу и стала читать сама. Большинство из женщин-аспи, с которыми я беседовала, также научились читать самостоятельно. Многие похожим образом обучились математике, музыке и дизайну.

«У меня словно AutoCAD вместо мозга. Я моментально усваиваю все, что связано черчением и механикой. Я могу с нуля собирать механические и электронные устройства, хотя не имею специального образования.» (Andi)

По мере нашего взросления эти навыки выравниваются. Полагаю, ранняя способность к чтению (гиперлексия) и развитые не по годам таланты создают впечатление интеллектуальной зрелости, и люди думают, что мы обладаем такой же эмоциональной зрелостью. Это маскирует нашу аутичность и скрывает наши проблемы в других областях.

Другие девочки-аспи менее ориентированы на вербальное мышление, и, конечно, у некоторых из нас есть проблемы обучаемости, например, дислексия. Но с вербальными или визуальными талантами, с трудностями обучения или без, в течение всей нашей жизни мы многое узнаем именно благодаря самообразованию, даже если при этом посещаем школу или университет. Мы любим сами изучать то, что нам интересно – не только из-за нетерпения, но и потому, что у нас свои способы понимания и усвоения информации. Мы не всегда понимаем чужие инструкции, особенно вербальные, и поэтому поглощаем информацию так, как нам удобно.

«Практически всему, что я знаю, я научилась сама. В школе я быстро усваивала материал, но получала низкие оценки из-за дислексии, поэтому на меня махнули рукой. Я самостоятельно изучала статистику, химию, освоила шитье, вышивание и сварку.» (Sam)

Есть люди, например, писатель Билл Стиллман (2006), которые считают, что дети-аутисты имеют «связь с Богом» – нехватка у них определенных навыков компенсируется более высоким духовным осознанием, которое открывает им путь к талантам и знаниям. Эксперты говорят, что люди с синдромом Аспергера имеют IQ выше среднего – при этом мы не всегда демонстрируем практический интеллект. В детстве нас порой называют «маленькими профессорами», но когда мы взрослеем, мы становимся скорее «рассеянными профессорами». Недавние исследования подтверждают, что дети с синдромом Аспергера имеют более высокий уровень «подвижного интеллекта» *, чем неаутичные дети (Хаяши и др., 2008). Подвижный интеллект – это способность видеть порядок в хаосе, устанавливать закономерности и понимать взаимосвязи между не связанными, на первый взгляд, вещами. Хотя мы не всегда обладаем высоким «кристаллизованным интеллектом» (способностью применять приобретенные знания и навыки), это может объяснить, почему иногда мы просто знаем, как что-то делать – например, решать сложные математические задачи до того, как нас этому научат, или собирать электронные устройства.
* Подробнее о подвижном и кристаллизованном интеллекте здесь.

«Я могу чинить или копировать вещи, включая одежду или устройства, увидев их всего один раз.» (Dame Kev)

Это не значит, что все мы невероятно умны. Если вы аспи, и у вас нет узкого всепоглощающего интереса или какого-то феноменального навыка, вы не одиноки.

«Мне очень неприятно, когда люди, казалось бы, выступающие в защиту аспи, продвигают миф, что все люди с СА – гениальные математики или ученые и являются какой-то «супер-расой». Учитывая, что я аспи и не имею особых талантов, это заставляет меня чувствовать себя неудачницей вдвойне – мне не быть «нормальным» человеком, но и аспи из меня никудышный.» (Polly)

Если кто-то из нас попадает в категорию плохо обучаемых, этому могут быть самые разные причины – начиная с проблем сенсорного восприятия или склонности «отключаться» при стрессе или среди людей. Дислексия, апраксия, избирательная немота – все это может привести к тому, что интеллект девочки-аспи будет оценен неверно.

«Я жила как будто в своем собственном пузыре. Я игнорировала большую часть того, что происходило вокруг. Я не могла читать вслух (у меня была избирательная немота), поэтому учителя считали, что я не умею читать вообще. Они давали мне книги для маленьких, но они были очень скучными, поэтому я тайком брала более серьезные книги в классной комнате и в библиотеке. Меня часто ругали, если заставали со взятой без спроса книгой.» (Widders)

«Я училась в обычной школе, но меня всегда считали глупой. Мне всегда приходилось доказывать свои способности, и я часто ощущала себя невидимкой.» (Ann Marie)

Склонность усваивать информацию иначе, чем это делают другие, не всегда приводит к проблемам в обучении, потому что, как правило, мы находим собственные способы учиться. Однако, в социальных ситуациях та же самая склонность проявляется по-другому. Мы не всегда можем навязывать свои правила и приоритеты другим. Мы не можем изучать людей в повседневном разговоре так же, как изучаем информацию в книгах. Нередко бывает, что в юности мы задаем слишком много вопросов и ставим людей в неловкое положение. Если бы мы могли задавать тон разговора, нам было бы более комфортно, но мы не можем этого делать и поэтому закрываемся. Заметнее всего это проявляется в подростковые годы, когда потребность влиться в компанию становится наиболее важной. (Мы поговорим об этом подробнее в Главе 9.)

Часто считается, что у людей с синдромом Аспергера не развито воображение, и в детстве они не играют в игры, где необходима фантазия. На мой взгляд, это мнение ошибочно, и оно может помешать диагностике людей с СА, обладающих живым воображением. То, что мы любим раскладывать фломастеры по цвету или расставлять игрушки в алфавитном порядке, не значит, что мы не хотим использовать их иначе. Хотя истории, которые я придумывала в своей голове, были гораздо интереснее, чем те, что я могла разыгрывать со своими куклами. Для меня они были неподвижными нереалистичными кусками пластмассы.

Диагностированные женщины-аспи, с которыми я беседовала, обладают самым разным уровнем творческих способностей и воображения, от «отсутствующего» до «чрезвычайно развитого». Но, похоже, все мы начинаем одинаково – мы копируем то, чем восхищаемся. Некоторые на этом останавливаются, становясь прекрасными подражателями.

«Я могу запомнить музыкальное произведение от начала до конца, послушав его один-два раза. В пять лет я начала учиться играть на скрипке и несколько лет играла исключительно на слух. Когда учительница играла произведение, которое мне нужно было выучить, я тут же могла повторить его, и мне оставалось только отточить технику.» (Heather)

«Дайте мне карандаш, и я превращусь в ходячую копировальную машину.» (Bramble)

Другие достигают выдающихся успехов в собственном творчестве.

«Мои оркестровые произведения исполнялись по всей Европе, когда мне было всего 14.» (Kylli)

«Навыкам рисования я полностью обучилась сама. Все, что я умею – результат личных исследований и самостоятельного чтения. Я занимаюсь этим постоянно.» (Камилла Коннолли, австралийская художница и обладательница художественной премии Waverly 2009)